Воспоминания отца о его лишениях в Сибири, казалось, навсегда врезались в нашу память, ведь он столько раз со слезами на глазах повторял свой рассказ. Но прошли годы, папы уже нет с нами, и теперь мы, его дети, обнаруживаем, что не все знаем, не во всем разобрались. Теперь, сверяясь друг с другом, мы стараемся восстановить до деталей его сибириаду. Ведь она удивительным образом нашла свое завершение – или продолжение? – в наши дни.

Наш отец, Эрдни Ичкинович Санджиев родился в 1932 году. Семья жила в поселке Самтун-Сала Приютненского улуса Калмыцкой АССР.  Мать, Мацк Бакуевна, умерла в 1939 году, в 1942 году умерли младшие дети Будуш и Буга. Отец, Ичкн Кектышевич, ушел на фронт. В декабре 1943 года Эрдни жил с бабушкой и шестилетним братишкой Андреем. Он хорошо помнил день высылки и все, что произошло потом.

– 28 декабря в дом вошли офицер и двое солдат. Офицер зачитал указ о выселении калмыков. Бабушка русского языка не знала. Пришлось мне переводить. Я долго ей объяснял, что надо собираться в дорогу. Военные торопили. Бабушка одела нас и собрала небольшой узелок с пожитками, – она так и не поняла, какой предстоял путь.

На улице ожидали большие военные грузовики. Всех нас, жителей поселка, в них спешно погрузили. В суматохе бортом машины мне раздробило кость большого пальца правой руки. Этот искалеченный палец всю жизнь напоминал о том дне.

Нас довезли до Дивного, а там пересадили в товарные вагоны и повезли дальше по железной дороге. Ехали около двух недель, и все это время разбитый палец болел нестерпимо, боль ни на минуту не утихала. Я плакал. Было холодно и голодно.

Высадили нас в городе Ишиме Тюменской области. Здесь ждали новые страдания. Бабушка, старенькая и больная, за время дороги совсем ослабла, и работать не могла. Мы жили в бараках, голодали. Я решил убежать на фронт к отцу и даже тайком забрался в вагон поезда, уходившего в западном направлении. Но военная комендатура работала хорошо: с поезда меня сняли и вернули к своим. Бабушку я застал еще в живых, но она опухла от голода. Андрей уже умер. Мне самому пришлось копать для него могилу. Земля была мерзлая, я еле справился. Где-то нашел и положил на глаза братишке дощечку, чтобы не засыпать их землей. Так и похоронил.

Я беспризорничал, но никогда не забывал о бабушке. По ее просьбе соседка по бараку отвела меня в детский приемник г. Ишима. Оттуда меня отправили в Сорокинский детский дом в деревню Знаменщиково Сорокинского района Тюменской области. Помню, как писарь, регистрирующий вновь прибывших детей, не мог понять мое имя и сказал: "Будешь Петром Ивановичем". Так я получил свое второе имя. Как же был я горд и счастлив, по прибытии в детский дом, узнав о том, что являюсь тезкой самому Петру Ивановичу Мешкову, директору детского дома, который ласково называл меня по имени-отчеству.

Шургчиева Галина Петровна, дочь Санджиева Петра Ичкиновича, Почетный работник общего образования Российской Федерации.

Подробную историю судьбы воспитанника Знаменщиковского детского дома читайте в №47 "ЗТ"